«Однажды в Голливуде» — первый фильм Квентина Тарантино, снятый в эпоху Дональда Трампа. Сам Тарантино, конечно, отрицает любые попытки описать его новый фильм как высказывание про сегодняшний политический момент. Он говорит, что проект «Однажды в Голливуде» начался для него более пяти лет назад, с попытки написать роман, который впоследствии превратился в киносценарий. Все это, конечно, не имеет никакого значения. Хочет Тарантино этого или нет, но любой фильм, сделанный в 2019 году — это фильм про 2019 год. И в первую очередь это касается именно его нового фильма, а также обстоятельств его выхода на экран.

 Лето 2019 года в Америке, когда рекордные толпы зрителей обеспечили фильму «Однажды в Голливуде» статус самого кассового в карьере Тарантино, представляет собой странную череду пятидесятилетних годовщин. Во-первых, это годовщина восстания в Стоунволле в 1969 году, с которого, как считается, началось современное движение за права ЛГБТ (этот юбилей был отмечен гигантскими прайдами в Нью-Йорке и других городах мира). Во-вторых, это годовщина высадки американцев на Луну — еще одно событие лета-1969, которое обещало человечеству радикальный разрыв с прошлым. И, в-третьих, это, конечно, годовщина резни, устроенной сектантами Чарльза Мэнсона в голливудском особняке актрисы Шарон Тэйт. Именно это событие считается символическим концом революционных 1960-х годов. Именно оно создало миф, послуживший для отрицания возникших в это десятилетие радикальных надежд на будущее, и для постепенного сползания американского общества назад в консервативное болото. И именно вокруг это мифа вращается новый фильм Тарантино.

Писать об этом фильме, не создавая спойлеров, крайне сложно. Поэтому все написанное далее в этом тексте — это скорее фантазия на тему фильма «Однажды в Голливуде», чем претензия на его серьезный анализ. Жанр фантазии в этом случае вполне уместен, потому что и сам фильм представляет собой нечто вроде фантазии, сказки или полуночного бреда. (Тарантино когда-то сказал, что «Убить Билла» — это фильм, который смотрят герои «Криминального чтива», когда попадают в кинотеатр. Продолжая эту логику: «Однажды в Голливуде» — это сон, который видят те же герои, когда им снятся 1960-е).

Есть одна вещь в сюжете этого фильма, на которую стоит обратить внимание перед его просмотром. Рик Далтон, стареющий актер вестернов, мечтает сняться в фильме Романа Полански (этот эмигрант из Польши, который преобразил Голливуд, появляется на экране всего на пару минут — возможно, пару лучших минут во всем фильме). Рик Далтон знает, что его время прошло. Кого заинтересуют фильмы про покорение Дикого Запада, когда человечество собирается покорять космос? Далтон — это олицетворение белого, вооруженного мужчины-колонизатора, миф о котором как раз к концу 1960-х годов должен был бы окончательно и бесповоротно отправиться в небытие. Он должен быть решительно вытеснен из коллективного воображения теми людьми, которые, как Роман Полански, покоряют американский континент не при помощи огнестрельного оружия, а своей визионерской фантазией. Рик Далтон, живущий по соседству с Полански и его женой Шарон Тэйт, прекрасно это понимает. Весь дальнейший сюжет фильма может быть прочитан как безудержное фантазирование Далтона на тему того, как бы ему попасть в уходящий поезд будущего кино, которое на тот момент олицетворял великий польский режиссер.

Все время просмотра мне отчаянно кого-то напоминал этот стареющий, брюзгливый актер вестернов, место которому, как представляется в 1969 году, однозначно на свалке истории, но он не оставляет попыток любой ценой выжить и, возможно, взять реванш. Мы знаем такого человека в новейшей истории США. Это Рональд Рейган.  

В 1950-е годы этот будущий президент США снимался в точно таких телевизионных вестернах, которые Тарантино представляет нам как «золотой век» Рика Далтона. Закат актерской карьеры Рейгана мог бы до боли напоминать сюжет «Однажды в Голливуде». «Дни Долины Смерти», последний вестерн-сериал, в котором он сыграл, прекратил свое существование как раз в 1970 году — правда, уже без участия самого Рейгана, который к тому времени ушел в политику и как раз служил губернатором Калифорнии, жестоко подавляя студенческие антивоенные бунты. Если фильм Тарантино и представляет нам некую альтернативную реальность, то это реальность, в которой символическая фигура Рейгана-Далтона находит для себя способ остаться на экране, в Голливуде, в кино — вместо того чтобы, как это произошло в истории, отравить политическую реальность Америки своим консервативным реваншем.

Что произошло дальше, мы уже знаем. В 1980-м году, после кризисного десятилетия семидесятых, бывший актер вестернов Рональд Рейган становится первым президентом США, который правит страной при помощи телевизионной камеры, установленной в Овальном офисе (на эту тему смотрите выдающийся документальный фильм «Шоу Рейгана»). Ему удается настолько отформатировать политическую жизнь страны в консервативном духе, что все последующие американские администрации (включая демократов) вынуждены играть по его правилам. Наконец, в 2016 году происходит удивительный римейк победной кампании Рейгана, который становится логическим итогом его консервативной революции. Президентом США вновь становится селебрити, известный избирателям прежде всего по экрану телевизора. Но он там исполняет роль уже не бравого ковбоя, а успешного предпринимателя (которым Дональд Трамп, конечно же, на самом деле никогда не был).

В общем, Квентин Тарантино — конечно же, непреднамеренно — показал в своем фильме предысторию американского кризиса идентичности, именем которому является Трамп. Что приводит к одному неутешительному выводу: Дональд Трамп — это, на самом деле, персонаж «Криминального чтива», которому удалось стать президентом США.