Недавно мой новый грузинский знакомый рассказывал, как правильно говорить тосты. По его словам, нужно вспомнить историю, в которой будет мораль, а потом выпить за эту мораль. С написаниями колонок такая же структура. Часто от текста ждут мораль, вывод, который последует за длинной увлекательной историей. Но в данной колонке вывода нет и нет морали. 

Эта история о музее, созданном при Днепровском металлургическом заводе, (ранее — Днепропетровский металлургический завод им. Петровского), названном в народе «Петровкой». История завода тянется с 1887 года, а история музея при заводе — с 1922. Его создавали в пропагандистских целях, экспозиция строилась на рассказе о героическом участии заводчан в «трех гражданских революциях, восстановлении и развитии завода, стахановском движении». Этот нарратив сохранен до сегодняшнего дня. Рассказ о трудолюбивых заводчанах не менялся и не трансформировался, добавлялись лишь детали биографий, архивная и личная информация участников, а также история города. Развитие завода сопровождалось и развитием музея. Он сменил несколько локаций и в конце 1980-х обрел свое новое место — здание бывшего Дома молодежи.

«Добротная» экспозиция, созданная при поддержке Днепропетровского национального исторического музея имени Д. И. Яворницкого и разработанная художником Н. Козловым к столетию музея, сейчас включает четыре зала. К повествованию добавили истории участия рабочих во Второй мировой войне, послевоенный период, а также современность. Последний зал включает, как поздние советские годы, так и уже время независимой Украины. Вместе с «космическими» экспонатами размещены предметы, связанные с другими собственниками — финансово-промышленной группы «Приват» и горно-металлургической компании Evraz Group. Ровно через три дня после моей экскурсии по заводу, новые собственники должны были «взглянуть» на этот зал, чтобы определить насколько он соответствует новой реальности. 

По сути, этот музей рассказывает историю развития капитала в городе, его взаимоотношений с властью и обществом, определяет место человека в этом треугольнике взаимодействия. 

Интересно, что музей не критикует ни один из своих периодов. Созданный в советское время, он рассказывает о «дореволюционном» капиталистическом периоде с той же патетикой, что и во времена социализма. Ничего не меняется и после независимости. Каждый период развития завода — это его гордость, лишенный какого-либо взгляда со стороны, взгляда «сквозь века». Сотрудники музея — выходцы из заводских семей. Поэтому эта мысль о рабочей утопии в музее живет до сих пор. 

Вся коллекция музея это то, что принесли заводчане — их личные документы, найденные объекты. Какие-то вещи появляются в музее из-за неравнодушия сотрудников и сотрудниц: они буквально вытаскивают из мусорников предметы и объекты, свидетельствующие о повседневной жизни заводчан или маркирующие прошлую эпоху. Многие экспонаты не проходят «фильтр» исторической и искусствоведческой экспертизы просто потому, что ее нет. Поэтому здесь и заводской гудок, и газетные вырезки, и старый таксонон, которого уже не сыскать, и платья начала ХХ века, и книжка о Сталине, и вышитый портрет Тараса Шевченко. В такой эклектической атмосфере и создается конфликт: история заводской повседневности (когда личные вещи становятся экспонатами) сталкиваются с официозом и «генеральной» линией, прославляющей завод. Рабочая реальность стоит в оппозиции мифу о славном идеалистическом рабочем прошлом. И именно благодаря этому отсутствию экспертизы и эклектизму музей и становится ценен. Он предлагает то, чего нет у других музеев — два понимания рабочей истории. С одной стороны, официальный вариант наррации. С другой — рассказ о материальной культуре и истории повседневности. Чем еще важен этот музей, это тем, что на данный момент он интуитивно, но и действительно детально рассказывает рабочую историю через предметы самих заводчан. В Украине я не встречала и не знаю подобных центров и музеев, которые обладали бы похожим вектором и направлением. Есть исследовательские центры и музеи, посвященные рабочей истории за рубежом, но подобного места в нашей стране нет. 

Анализируя последние тенденции в российском искусстве теоретик Арсений Жиляев обратил внимание на то, что «воскрешение» таких технологий, как здоровый образ жизни и здравоохранение, является в основном привилегией элитного меньшинства. Но и сама культура часто герметична. Как бы она не пыталась разломать эти герметичные рамки, она все равно будет стремиться к зрителю образованному и элитарному. Музей при заводе, созданные заводом и самими заводчанами — это отличный пример от этого правила. Здесь сами люди решают, что будет экспонатом и как этот экспонат будет «вмонтирован» в историю. 

Здесь подобный заводской музей мог бы трансформироваться в центр изучения рабочей культуры, обладающий и музейной коллекцией и создающий аналитическую оченку. Однако, на данный момент это кажется еще одной утопией, как из-за того что это частная собственность, непредполагающая развитие подобных инициатив, так и в силу «человеческого фактора»: на данный момент в музее работает один с половиной сотрудник. Она же директор, она же хранитель и она же экскурсовод.

Заводской музей в Днепре не единственный музей при заводе. Но только здесь я видела очень точно проработанную экспозицию, в которой все находится на своих местах. В то время, когда в разных индустриальных центрах культура приходит в здания бывших заводов и на этом месте создаются музеи, центры современного искусства, центры культуры в широком смысле, музей «Петровки» уже имеет базу для всего этого, хоть и лишенную современного критического взгляда. 

Военные события на Донбассе могли бы стимулировать интерес к развитию исследовательского центра (музея), посвященного индустрии в украинских регионах. Ведь, это не только история капитала, но и развитие политических движений, городской культуры и культуры в целом. Все, то что кажется чуждым и сложным в контексте этого региона и других промышленных центров, могло бы стать источником для дискуссий и выставок. Однако, пока этого не происходит.

Текст написан благодаря программе Forum Regionum в Днепровском центре современной культуры.

Катя Яковленко