Я начал снимать в 15 лет, много времени делал портреты знакомых и интересных мне людей. Для этого часто пускался в разного рода авантюры, в которых фотография и камера становились инструментами попадания в определенные уникальные обстоятельства и фиксации произошедшего. Так в моей жизни случилось: несколько археологических экспедиций, работа на рыбацком судне и в строительной бригаде на солнечных батареях в Крыму, знакомства с большим количеством художников, писателей, поэтов и музыкантов со всей Украины. 

Как-то я работал фотографом на круизном лайнере, завел много друзей и впечатлений со всего мира. Это был такой период накопления, а потом этого стало недостаточно. Точнее, обнаружилась пустота внутри, будто бы всё это не совсем про меня. И пришло осознание, что эта пустота была всегда и именно она была притягательна. Так я вернулся к Белгороду и виноградникам. Выставка «Свет и След» именно о таких южных ландшафтах. 

В серии «Свет и След» я говорю о местности: о том регионе, который называют Бессарабией, о ее степях и пустоте. «Свет и След» — это мой способ осознавания пространства и опыта. Одной из ключевых для этой серии является история девушки из Белгорода, которую я когда-то знал. Всегда в состоянии измененного сознания — она нюхала клей, ходила с местными бездомными собаками, которые там иногда сбиваются в стаи по ночам и нападают на прохожих, а днём спят под раскаленным солнцем или в тени тополей.

Про Аленку ходили разные слухи в городе — ее то хоронили, то вдруг снова видели живой. Она точно видела много историй. Я хотел сохранить ее образ наблюдателя и понял, что могу это сделать через портретирование местности, ведь она почти слилась с ней. В какой-то момент я представил ее как одну из собак, которых снимал. Я фотографировал их норы, а инсталляция с фотографией такого собачьего «гнезда» представлена на выставке.

Перед разговором я посмотрел много вестернов и понял, что «дикий запад» у нас — это «дикий юг». Пустые, ровные просторы. Криминогенная атмосфера, бесхозность местности, следы брошенных вещей, путей. Разглядывая такие «следы» на ландшафте, я все время думал о том, что здесь могло происходить. Вот брошенная одежда, вот остатки каких-то растений, бесконечные перекати-поля. Замершее время.

На протяжении всей своей жизни я наблюдаю за этой местностью, за пространством вокруг, и оно не меняется. Попадая в город своего детства, мне не надо ничего вспоминать — там осталось все как было.

 Я много гулял по пустырю в детстве. Он огромный и по нему видно, как природа со временем «берет свое» назад. Я водил туда собаку, интересно было отдаться ее выбору маршрута и наблюдать за обстановкой вокруг. Я смотрел на дома, в которых еле-еле горел свет: вот он, дом и тепло, но тебе там нет места, если ты не «свой».

Иногда мне кажется, что разборки, которые случаются там, происходят просто от жары или скуки и большого количества выпитого. На выставке есть работа про убийство, в ходе которого было совершено 37 ножевых ранений. И я думаю, человек совершивший это, сам не знал, что его охватило в этот момент. Таких историй много. Да, это может быть страшно и грустно, но это часть моего опыта и опыта этой территории. Поэтому мне интересно понять, разобраться с тем, что я чувствую по этому поводу, ведь это тоже часть человеческого. В названии выставки есть же еще слово «свет».